Факт: молодые российские хоккеисты продолжают стабильно уезжать в НХЛ. В 2023 году было задрафтовано сразу 29 человек. В 2024-м — 24. Многие из них — ребята, которые в КХЛ и на лёд-то толком не выходили. Их выкупают в юниорском возрасте, до того, как они успевают заявить о себе на взрослом уровне. Тарасов — пример чуть более позднего перехода, но суть не меняется: российская лига теряет игроков до того, как они становятся её лицами.
Почему? Причины вполне прагматичные. Молодой хоккеист в КХЛ сегодня — не приоритет. Мест мало, конкуренция жёсткая, и ставка всё чаще делается на опыт. Не свой, так иностранный. Игроку проще уехать и попробовать силы за океаном, чем ждать шанса дома.
Об этом мало говорят напрямую, но в большинстве клубов лиги развитие собственных воспитанников — задача, стоящая где-то во втором ряду. В первую очередь думают о результате. Его проще обеспечить, подписав 30-летнего легионера или проверенного игрока со стороны. Готовить молодёжь — дольше, дороже и рискованнее. А главное — не факт, что ты потом этого игрока удержишь.
Статистика это подтверждает. Средний возраст игроков в КХЛ — около 27 лет. Молодёжи до 21 года — меньше 10%. По меркам современной лиги — это немного. В НХЛ молодые игроки получают больше шансов, быстрее входят в игру. Российским же часто приходится годами ждать, чтобы выйти хотя бы в третье звено.
К тому же, система не компенсирует клубам потери, когда игрок уходит за рубеж. Отсюда — меньше мотивации вкладываться в его рост. По сути, клуб работает в ноль, а в итоге — ещё и теряет кадры.
Да, каждый игрок, закрепившийся в НХЛ, — это подтверждение высокого уровня подготовки. Это аргумент в пользу всей школы, региона, страны. Но в сухом остатке остаётся факт: лучшие — уходят. Сначала — Тарасов, потом — следующий. А на смену им — не всегда есть кто-то готовый.
Парадокс в том, что гордость за игрока в НХЛ живёт рядом с ощущением системной потери. Потому что именно эти люди могли бы стать лицом КХЛ, лидерами в сборной, примером для будущих поколений внутри страны. А становятся — частью чужого проекта.
История Тарасова довольно типична. Его подготовили в Уфе, дали поиграть в молодёжке, немного — в «Салавате». Потом — Финляндия, а дальше — «Коламбус». Всё прошло без шума. Но теперь он играет в сильнейшей лиге мира. И таких случаев становится всё больше.
Вопрос в том, почему мы не можем удержать таких игроков. Или хотя бы не создаём условий, при которых они сами захотят остаться. Ответ не всегда однозначен, но причины системные: нет чёткой вертикали развития, нет долгосрочных программ внутри клубов, а экономические стимулы — слабые.
Всё упирается в стратегию. Если хоккей в России продолжит существовать как экспортная площадка — в краткосрочной перспективе это может работать. Но в долгосрочной — приведёт к ослаблению собственной лиги и потере игроков для национальной сборной.
Достижения отдельных игроков вроде Тарасова важны, но не могут подменить разговор о системных провалах. Россия по-прежнему производит талантов мирового уровня. Вопрос в том, чья система умеет их раскрывать лучше.
